Эхокардиография является доступным, малоинвазивным и достаточно информативным методом диагностики. Преимущество данного метода при использовании его в педиатрии заключаются еще и в том, что ультразвуковые исследования не вызывают неприятных ощущений и страха у детей, а поэтому могут применяться в качестве скрининговых методов обследования.

В клинике детских болезней Военно-медицинской академии данный метод обследования применяют в течение многих лет. Учитывая специфику клиники (дети с соматической патологией), показаниями для назначения эхокардиографии в большинстве случаев являются различные шумы в сердце, выявляемые при клиническом обследовании и вызывающие диагностические трудности у врачей. При этом электрокардиографические показатели обычно варьируют в пределах возрастных норм и не позволяют определиться в клиническом диагнозе.

С целью изучения морфологических изменений в сердце у детей с кардиальными шумами, а также их связи с возрастом больных, мы обследовали 427 детей в возрасте от 1 месяца до 18 лет (236 мальчиков и 191 девочку). Все обследованные дети находились в клинике по поводу различных соматических заболеваний и не имели каких-либо “кардиологических диагнозов”. У всех детей при электрокардиографии не было выявлено патологических изменений, свидетельствующих о возможных морфологических изменениях в сердце.

По клиническим признакам у 79,9% детей констатировали шум в сердце функционального характера. У 18,3% детей харктер шума вызывал сомнения и не позволял исключить его органическую природу. Лишь у 1,9% детей шум в сердце по аускультативным данным был явно органическим.

Эхокардиографическое обследование проводилось в соответствии со стандартным протоколом на аппарате “Toshiba SSH-140A” и включало исследования в М- и В-режимах, а также допплерографию (с цветным допплеровским сканированием).

Врожденные пороки сердца (ВПС) были выявлены у 4,9% детей: вторичный дефект межпредсердной перегородки (ДМПП) – у 2,8%; дефект межжелудочковой перегородки в мышечной части (ДМЖП) – у 1,2%; стеноз клапана аорты (СКА) – у 0,7%; открытый артериальный проток (ОАП) – у 0,2%. При этом явно органический шум в сердце выслушивали у детей с ДМЖП и СКА. При других ВПС шумы в сердце клинически интерпретировали как функциональные. Следует отметить, что ВПС чаще выявляли у девочек по сравнению с мальчиками (6,8% и 3,4% соответственно, р > 0,05), причем СКА и ОАП можно рассматривать как случайные находки.

Что касается ДМПП, то максимальную частоту этого ВПС наблюдали у детей грудного возраста (1–12 мес) – 16,7%. В более старших возрастных группах ДМПП встречали гораздо реже (0,6–2,9%). Частота ДМПП у дошкольников составила 5,4%, у школьников – 1,4% (р > 0,05).

ДМЖП выявили у 6,7% грудных детей, у 2,1% детей раннего возраста (1–3 года), у 2,9% детей дошкольного возраста (3–6 лет). У детей школьного возраста данный ВПС не констатировали. Общая частота ДМЖП у дошкольников (3,4%) была достоверно выше, чем у школьников (р < 0,05).

Достоверно чаще, чем ВПС (р < 0,001), у детей с шумом в сердце при эхокардиографии фиксировали “малые аномалии” сердца (83,8%): дополнительную хорду в левом желудочке (ХЛЖ) – 53,9%; пролапс митрального клапана (ПМК) – 18,5%; незаращение овального отверстия (ООО) – 8,4%; двустворчатый аортальный клапан (ДАК) – 1,6%; расширение синусов Вальсальвы (РСВ) – 1,4%. У 43,1% детей (по сравнению с ВПС, р < 0,05) были обнаружены изменения функции морфологически неизмененных клапанов сердца – регургитация потока крови на трехстворчатом клапане (РегТК) – 24,8%; клапане легочной артерии (РегПК) – 11,2%; митральном клапане (РегМК) – 6,6%; аортальном клапане (РегАК) – 0,5%. У многих детей имели место различные комбинации перечисленных состояний, но серьезного влияния на гемодинамику данные изменения не оказывали.

В группах дошкольников и школьников частота различных форм “малых аномалий” сердца была разной. Достоверные различия в соответствующих группах были выявлены в частотных показателях: ХЛЖ (60,1%; 50,1%; р < 0,05), ООО (12,8%; 6,1%; р < 0,05), ПМК (2,0%; 27,2%; р < 0,001), РСВ (0%; 2,2%; р < 0,05). При этом максимальную частоту ООО (33,3%) выявили у детей грудного возраста, а максимальную частоту ПМК (33,1%) – у детей старшего школьного возраста (12–18 лет). Кроме того, достоверно чаще определяли РегТК у дошкольников по сравнению со школьниками (31,8%; 21,1% соответственно, р < 0,05).

Необходимо отметить, что шумы в сердце у детей с данными изменениями клинически воспринимались как функциональные шумы. “Сомнительные” шумы в большинстве случаев отмечали у детей с высоким расположением ХЛЖ.

Отсутствие изменений в сердце (по данным эхокардиографии) было зафиксировано у 20,1% детей с клинически функциональным шумом в сердце. В группах дошкольников и школьников этот показатель составил 18,2% и 21,1% (р > 0,05).

Таким образом, характер морфологических изменений, выявляемых посредством эхокардиографии у детей с шумом в сердце и без клинически манифестирующей кардиологической симптоматики, тесно связан и зависит от возраста ребенка. Чем младше ребенок, тем чаще у него выявляют врожденные пороки сердца, дополнительную хорду в левом желудочке, незаращение овального отверстия, функциональную недостаточность трехстворчатого клапана. Вероятность ВПС при наличии клинических признаков функционального шума в сердце и нормальных показателей электрокардиограммы относительно невысока. Чем старше ребенок, тем в большей степени шум в сердце связан с пролапсом митрального клапана.

Выявленные факты не противоречат логике. Большинство ВПС стараются диагностировать в раннем возрасте, а максимальные перестройки в организме (часто с метаболическими нарушениями) характерны для пубертатного периода развития. Эхокардиография в большинстве случаев позволяет уточнить характер шума в сердце. Однако с учетом представленных данных складывается впечатление, что во многих ситуациях показания для проведения данного метода исследования были не в полной мере обоснованными. А это, в свою очередь, может привести к излишней озабоченности родителей “болезнью” ребенка (иатрогенного характера), с чем мы неоднократно сталкивались.